Бои пеших конных рыцарей лучников. Рыцарские боевые искусства
На реконструкции показано, как тяжеловооруженная рыцарская конница конца XV века преодолевает водную преграду.
Испанские военно-монашеские ордена тоже стали редко участвовать в военных действиях. В 1625 году три испанских ордена насчитывали 1452 брата, из них 949 – почти две трети – состояли в ордене Сантьяго. В 1637 и 1645 годах король Испании и Португалии Филипп IV, готовясь к войне с Францией, неоднократно требовал от братьев выполнить их военные обязанности перед короной, но орденское дворянство совсем не стремилось участвовать в сражениях и всячески пыталось избегать этого с помощью протестов и уловок. В 1640 году для формирования батальона было собрано 1543 рыцаря из военно-монашеских орденов, включая орден Монтесы, но только 169 (11 процентов) из них оказались пригодными для защиты родной земли – остальные братья были либо слишком молоды, либо слишком стары, либо слишком больны, либо просто не хотели принимать участия в военных действиях. Последние посылали за свой счет замену, платили штрафы или укрывались от призыва. И в конце концов этот батальон был послан на усмирение взбунтовавшихся каталонцев. После этого инцидента рыцари стали откупаться от обязанности нести военную службу. Как и в случае Тевтонского ордена, члены которого воевали за интересы австрийского престола, батальон испанских орденов не представлял собой группу рыцарей-монахов, защищавших христианское дело, набранные туда люди просто были обязаны защищать территории своего светского государя. В 1775 году три полка, содержавшиеся орденами Алькантарой, Сантьяго и Монтесой, послали на осаду Алжира всего 468 человек. Испанские ордена превратились в анахронизм. Что же касается португальских орденов, то они перестали существовать в 1820–1834 годах, а владения всех трех кастильских орденов были конфискованы в 1835 году.
В XIX веке военно-монашеские ордена были обречены на отмирание, так как они являлись частью «старого режима». Конфискации и другие репрессивные меры, проводившиеся против военных орденов Наполеоном и победителями Великой Французской революции, поставили точку в военной деятельности этих организаций. С этого времени ордена превратились в невоенные аристократические братства, благотворительные или эзотерические организации.
Ведение боевых действий на суше
К моменту создания военно-монашеских орденов главной силой западноевропейского войска являлась тяжеловооруженная рыцарская конница. Именно поэтому тяжеловооруженные конные рыцари стали основной ударной силой всех военно-монашеских орденов. Помимо рыцарей в боевых действиях военно-монашеских орденов активное участие принимал и простой служилый люд – сержанты. При необходимости сержанты могли выполнять функции пехоты, но оружие и доспехи у них и у рыцарей были схожими, и сержанты никогда не использовались в качестве легкой кавалерии, какая встречалась у мусульман. И сержанты, и рыцари были постоянными членами ордена, но иногда бок о бок с ними воевали светские рыцари, вступавшие в орден только на определенный срок. В Святой земле ими были приходившие с запада крестоносцы. Иногда ордена требовали отбывания воинской повинности у своих вассалов, а иногда даже использовалась наемная военная сила. В Святой земле в военно-монашеских орденах службу по найму могли нести местные жители, которым предоставлялись лошади и луки. В некоторых орденах на стороне рыцарей-монахов сражались так называемые донаты и конфратеры. Донаты представляли собой знатных рыцарей – кандидатов в члены ордена, которые в качестве кандидатского задания обязывались совершить паломничество на Святую землю за свой счет. Конфратерами являлись знатные люди, которые по какой-либо причине не вступали в орден, хотя были с ним тесно связаны. Конфратеры привлекались к решению боевых задач орденов. Имелась даже некая упрощенная церемония посвящения в конфратеры.
Конные рыцари-крестоносцы. Миниатюра из манускрипта XIII века.
Вооружение и защитное снаряжение рыцарей и сержантов военно-монашеских орденов на всем периоде их существования было точно таким же, как и у остальных рыцарей и простых незнатных воинов западноевропейских государств. Единственным отличием было то, что членам орденов запрещалось иметь украшение как на оружии, так и на защитном снаряжении (правда, часто этот запрет нарушали, особенно если речь шла о члене ордена, принадлежащего к знатному и богатому роду). По статутам военно-монашеских орденов, доспехи сержантов были легче рыцарских доспехов. В первые годы существования военно-монашеских орденов разделение на братьев-рыцарей и братьев-сержантов не существовало – все были просто братьями. Лишь в начале XIII века сержанты начали выделяться в отдельную группу, при этом по численности они уступали рыцарям. Братья-сержанты подразделялись на воинов, чиновников и слуг.
Латунная статуэтка-акваманила в форме конного рыцаря. Рыцарь изображен одетым в сюрко. Щит и пика потеряны, так же как и крышка, закрывавшая сверху шлем. Конская упряжь украшена розетками. Примерно с середины XII века практически во всех армиях европейских государств тяжеловооруженный конный рыцарь, вооруженный копьем, становится главной атакующей силой. Техника рыцарского боя, основанная на таранном ударе копья, оказалась очень эффективной. Выглядело это так: рыцарь, сидя на коне, упирался прямыми ногами в стремена, спиной прижимаясь к высокой луке седла; основное свое оружие – копье он неподвижно зажимал под мышкой (иногда, если позволяла конструкция щита, копье укладывали на его край). Именно такое жестко зафиксированное положение рыцаря в седле, представляющего собой единое целое со своим конем, и давало возможность передать копью всю поступательную энергию движения животного. Удар копья, зажатого под мышкой, был во много раз мощнее, чем удар, нанесенный простым выбросом руки (как это делали во времена Вильгельма Завоевателя). Дело в том, что, когда копье было зажато под мышкой, ему передавалась скорость галопирующего коня, умноженная на общую массу самого коня и тяжеловооруженного всадника, все это и превращало таранный удар копьем, зажатым под мышкой, во всесокрушающий чудовищный по своей силе удар. В то время от рыцаря требовалось: крепко сидеть в седле, полностью контролировать движения своего коня, точно направлять копье, зажатое под мышкой в цель, при этом прикрываться щитом от возможных ударов противника. Расцвет рыцарства как военной силы наступает в конце XII – начале XIII веков.
Наиболее ценным предметом экипировки светского рыцаря и рыцаря-монаха был боевой конь. Даже если рыцарь спешивался, конь определял его статус, скорость, маневренность и высоту над полем боя. Уставы и статуты военно-монашеских орденов определяли, сколько лошадей может быть у каждого брата. В идеале рыцарь-монах должен был иметь двух боевых коней на случай, если один конь будет убит в бою. Кроме того, рыцарю требовалась верховая лошадь для обычной езды и вьючные лошади. Таким образом, у брата-рыцаря должно было быть четыре коня: два боевых коня, верховой конь или мул и вьючная лошадь. Рыцарю помогал оруженосец. Братьям-сержантам полагалась всего одна лошадь и не полагались оруженосцы. Однако те братья-сержанты, что исполняли особые поручения, например сержант-знаменосец, имели запасную лошадь и оруженосца.
Надгробие неизвестного рыцаря. Лондон, XIII век, церковь тамплиеров. Возможно, это надгробье Гилберта Маршала. В боковой прорези сюрко виден пластинчатый панцирь, надетый поверх кольчуги. Обратите внимание на щит. Плечевой ремень щита украшен накладками. В XII веке основополагающим защитным снаряжением рыцаря является кольчуга (хауберт). Внешний вид и длина кольчуги часто зависели от финансовых возможностей и уровня профессионализма воина. Так, некоторые рыцари носили кольчугу с короткими рукавами, а другие с длинными. Но особенно большой популярностью в то время пользовалась кольчуга с капюшоном. Примерно в 1100–1130 годах среди рыцарей появилась тенденция удлинять кольчугу до икр. Но уже к 1150 году длина кольчуги снова стала до колена. Примерно в то же время для защиты ног воины все чаще надевают кольчужные чулки – шоссы, которые к 1190 году становятся обязательным защитным снаряжением рыцаря. Шоссы привязывались ремешками к поясу штанов под кольчугой. Начиная с конца XII века шоссы воина выглядят как обычные чулки со ступнями. Голову воина в то время защищал шлем, имевший коническую, полусферическую либо горшковидную форму тульи. К тулье часто прикрепляли наносник или закрытую маску с прорезями для глаз.
Вооружение, снаряжение и тактика рыцарей
Рыцари всегда сражались в доспехах. Сначала это были кольчуги, сделанные из сплетенных стальных колец, или же доспехи из тонких металлических пластинок. Они стали использоваться как основное средство защиты, голову стали защищать плотно прилегавшей кольчужной шапкой, изготавливавшейся по той же методике, что и основное вооружение. Шапка закрывала лоб и часть лица, оставляя нижнюю часть незащищенной, имела кольчужную защиту ушей и задней части шеи. Поверх кольчужной шапки надевался шлем, причем только перед самым началом сражения.
В то время, когда в обиход вошли прочные стальные доспехи, шлем принял конусообразную форму, наверху оставался круглым, под ним носилась вязаная шапочка, чтобы защитить голову от давления шлема. К шлему добавлялись металлические пластины для защиты шеи, а также забрало, защищавшее лицо. Забрала отличались по форме и устройству. Иногда лицо закрывалось перпендикулярными перекладинами, иногда использовались просверленные пластинки, закрывавшие лицо полностью и оставлявшие лишь небольшие отверстия, чтобы можно было видеть и дышать. Увенчивали шлемы султаны и другие украшения различного вида.
Оруженосцы, пехотинцы и наемники носили бацинеты, облегченные шлемы, плотно прилегавшие к голове, обычно с забралом. Он защищал и спереди, и сзади, иногда имел науши, покрытые металлическими пластинками и сходившиеся под подбородком. Часто и рыцари надевали эти легкие шлемы, когда не ожидали непосредственного нападения, но не хотели оставаться беззащитными в случае экстренной нужды.
Латы рыцарей были чрезвычайно тяжелы и, вероятно, превосходили своей тяжестью латы древних катафрактов. В первые времена рыцарства предохранительное вооружение для тела состояло из кольчуги, составленной из колец или цепочек, нашитых на кожаный кафтан, и называвшейся хауберк, которая надевалась поверх нижнего платья, стеганого или из кожи, иногда буйволовой. Кольчуги были четырех родов, которые отличались между собой способом прикрепления колец. Были кольца плоские, пришитые одно рядом с другим, продолговатые кольца, лежавшие одно на другом краями, ромбовидные пластинки и, наконец, особый вид представляли настоящие кольчуги из колец без нашивки на кожу.
В X веке кольчуга достигала бедер, в следующем веке она еще больше удлинилась, дойдя до коленей. Норманнские рыцари Вильгельма Завоевателя во время вторжения в Англию были вооружены именно таким образом, о чем свидетельствуют изображения на гобелене из Байе. В XII веке кольца переплетались, таким образом кольчуга становилась прочнее, практически оказывалась двойной. Кольчуга была очень гибкой, свободно носилась на теле. Тот же самый материал использоваться для прикрытия рук и ног.
Под кольчугу надевали гамбезон, особую одежду обычно из шерстяной ткани и простеганную. Она служила защитой от повреждений, что вызывались трением оружия, вес которого сильно утомлял.
Со временем кольчугу вытеснили пластинчатые латы, состоявшие из прочных пластинок с подвижными креплениями. Они не стесняли движений, отвечая конструкции тела человека. Вначале их использовали для защиты рук и ног, впоследствии для защиты туловища. Но еще длительное время рыцари предпочитали смешанные доспехи, сочетавшие пластинчатые латы и кольчуги.
Тяжелые пластинчатые доспехи часто носились поверх кольчуги, конники видели, что отполированные пластины, на которых легко соскальзывали мечи или копья, служат лучшей защитой, чем кольчуги, не всегда оберегавшие от ударов.
Изобретение пороха также заставило предпочитать более прочное вооружение, оно служило и лучшей защитой против огнестрельного оружия. Этот вид защиты существовал до конца XVII века, когда его отменили, оставив только кирасы, защищавшие грудь и спину, они во многом остались теми же, что и в настоящее время используют кирасиры большинства европейских армий.
Вместе с пластинчатыми латами в обиход вошел также крючок, прикреплявшийся к нагрудной пластине, он помогал рыцарю прочно удерживать свое копье во время атаки.
Когда рыцари носили кольчуги, то и лошади покрывались ими, впоследствии, когда рыцари получили пластинчатые латы, то и лошади покрывались сходными доспехами. До введения огнестрельного оружия столь мощно вооруженные всадники практически оказывались неуязвимыми, ибо искусство изготовления доспехов намного превосходило уровень наступательного вооружения.
Конечно, происходившее давало огромное преимущество знати, которая только одна имела право и могла обеспечить себя рыцарским вооружением. Правда, недостаточная подвижность и внушительный вес доспехов делали рыцаря весьма неповоротливым, что снижало значение такого вооружения, поскольку рыцарю невозможно было осуществлять быстрые перемещения. Поэтому, как, например, в битве при Азенкуре, превосходящая активность легковооруженной пехоты позволила ей одерживать верх над тяжелыми рыцарями. Французские рыцари несли большие потери в боях с ополчениями городов Фландрии. Особенно страдали носители тяжелого вооружения во время жаркого лета.
Перечислим различные части вооружения, надевавшиеся поверх гамбезона или нижнего одеяния.
1. Кольчуга (Hauberk).
2. Пластинчатые латы (кираса), защищавшие грудь и спину.
3. Шлем (Helmet) или кольчужный головной убор (в его различных видах).
4. Бармица (Halsberge).
5. Наплечники (Schulterstuke).
6. Наручи и налокотники (Armschien и Ellbogenschilder).
7. Металлические рукавицы или перчатки, закрывавшие кисти рук и запястья.
8. Набедренник для защиты бедер.
9. Наголенники для защиты ног (Beinschienen).
10. Наколенники (Knieschilder, Kniestucke).
11. Металлические сапоги для защиты ступней (Eisen schuhe).
Щит чаще всего изготавливался из металла, в ряде случаев из дерева, покрытого кожей или металлом, на него помещались девиз или герб. Щиты различались по форме, носились на ремне через плечо.
Сначала шпоры делались из одного шипа, но в XIV веке на них появились колесики, аналогично используемым и в наше время. Однако тогда колесики шпор были намного большего размера, чем те, что используют сегодня повсюду, кроме, возможно, Мексики и Южной Америки.
Шпоры рыцарей изготавливались из золота, известны лучшие образцы такого рода. Выражение «заслужить шпоры» означало вступить в рыцари, а изысканность шпор соответствовала рыцарским степеням. Поверх вооружения надевался плащ, изготовленный из тонкой материи или шелка, он был украшен гербом и цветами рыцаря.
Впервые седло упоминается Сидонием Аполлинарием (V век), писавшим о вестготах. В XI веке к седлу добавили высокие луки спереди и сзади, чтобы они поддерживали тяжеловооруженных всадников, сделав их посадку более удобной и надежной.
Основным наступательным оружием конницы оставалось копье, считавшееся самым благородным из всех видов оружия, им не могли пользоваться представители низших классов. Копья были длинными и тяжелыми, изготавливались из древесины, сосны, белого клена, ясеня, оснащались железным наконечником, тяжелым и широким. Как раз под наконечником прикреплялся прапор (баннер) – небольшой флажок, указывающий на ранг его носителя.
Хотя формально все рыцари считались равными между собой, все же существовало различие между богатыми, способными оснастить контингент вооруженных людей за свой счет, и рыцарем, отправлявшимся на поле боя только со своим помощником. Первого именовали баннеретом, или рыцарем с баннеретом, второй считался бакалавром, или простым рыцарем. Баннерет носил небольшой флажок или квадратный баннер, прикрепленный к копью, тогда как обычный рыцарь имел небольшой флаг, зигзагообразной формы с одним или двумя зазубренными концами. На том месте древка, за которое рыцарь держал копье, имелся небольшой щит или vamplate, круглая пластинка для защиты руки. Иногда с дырой в центре, он соскальзывал к нужному месту и возвращался обратно к рукоятке, изменявшаяся толщина древка позволяла прочно его удерживать.
Кроме копья рыцарь был вооружен мечом. Мечи сильно различались по форме, иногда были обоюдоострые, иногда заост ре ны с одной стороны. Обычно мечи были прямыми, но использовались и фальшионы (получившие распространение в Средневековье короткие кривые мечи с широким лезвием). Встречались мечи любой длины, некоторые для действий обеими руками, такие доходили до семи или восьми футов в длину (2,1–2,4 м).
Обычно двуручные мечи не использовались рыцарями, находившимися на лошадях, когда же они хотели их использовать, то обязательно спешивались. Небольшой меч или кинжал иногда прикреплялись к луке седла рыцаря, в то время как тяжелый меч обычно носился на поясе слева. В снаряжение рыцаря кинжал входил всегда, он носился на правом бедре, использовался для окончательного удара, когда рыцарь бросал противника на землю и побеждал его. Все оружие содержалось с особенной заботливостью, эфесы часто украшались драгоценными камнями, а клинки – надписями и рисунками. Право носить меч имели только свободнорожденные, и сдача в плен выражалась передачей меча противнику.
Задолго до учреждения института рыцарства использовали боевые топоры. Свое имя Карл Мартелл (Молот) взял от martel de fer, мартель-де-фер, боевого топора, своего любимого оружия, он использовал его в битве при Туре (Пуатье) в 732 году. Оно представляло собой насаженный на рукоять молот с тупой одной стороной и острым наконечником на другой, их применяли вплоть до XIV века, считая рыцарским оружием. Таковыми также считались боевые топоры (секиры), весьма различавшиеся по величине и форме, использовавшиеся очень широко. Палица или булава, железная или изготовленная из дерева с шипами, также применялась рыцарями, но также и воинами низших сословий.
Тактика рыцарей была самой простой, и им не были известны какие-либо тактические маневры, поскольку победа зависела только от физической силы. Скорее всего, единственным тактическим объединением оставалось полное копье (lance fournie), состоявшее из рыцаря, несшего свое копье, его оруженосцев и драбантов или свиты.
Нечто подобное существовало в галльской кавалерии в римское время, где были тримакрезии, состоявшие из трех лиц, но состав полного копья был гораздо значительнее, хотя и менялся в разных странах и в разные времена. Более постоянным он сделался уже в позднейшие времена рыцарства, особенно с введением конных жандармов. Вначале полное копье состояло из рыцаря, оруженосца, пажа, слуги и трех лучников – все верхом. Это маленькое отделение было также и административной единицей, так как сам рыцарь содержал свою свиту и доставлял ей все необходимое. Баннереты имели у себя известное число подобных копий, и в древних хрониках численность армии всегда обозначена числом копий – подобно тому, как мы говорим 60–70 эскадронов, тогда говорилось 200–300 копий. Число всадников в копье колебалось от трех до четырнадцати, однако шесть или семь считались общепринятыми.
Как отмечает Барден, в капитуляриях (указах или кодексах франкских королей), где отмечена организация копий в феодальных армиях некоторых стран, говорится, что десять копий, содержавших порядка пятидесяти или шестидесяти конников, составляли бацелу, пять объединившихся вместе бацел составляли разновидность полка, или примерно 300 конников под командой баннерета – рыцаря со значком. Известно также, что армии делились на три части, в центре находился авангард и два крыла, обычно под командованием главных командующих, подчинявшихся верховному командующему.
Рыцари вступали в сражение единой линией, их тактика состояла в атаке на полном ходу. Они стремились сбить с лошади противников ударами копий. После первого столкновения начинался рукопашный бой, где использовались мечи, боевые топоры и молоты, булавы (палицы). Вторую линию образовывали оруженосцы, за ними выстраивались другие лица из окружения рыцарей.
Они не были вооружены столь хорошо, чтобы биться на первой линии, как рыцари, хотя при необходимости оруженосцы выдвигались вперед и занимали места своих хозяев в случае их смерти. Настоящей обязанностью как оруженосца, так и других помощников являлась помощь рыцарю во время сражения, поднимание его в случае ранения и выбивания из седла и обеспечение его новым оружием взамен утраченного. Оруженосцы носили кольчугу и легкие шлемы, имели мечи, боевые топоры и кинжал.
В свиту рыцаря входили лучники, которые были юношами благородного происхождения, стремившимися стать оруженосцами. Они были вооружены легко, имея только шлемы и железные перчатки. Иногда они спешивались, чтобы сражаться пешими, тогда их лошадей удерживали пажи. Конные лучники образовывали легкую кавалерию. Хотя Гумберт заявляет, что они применяли луки, все же Барден пишет, что французские лучники сражались не с помощью луков, а использовали только арбалеты, поэтому их лучше назвать конными арбалетчиками.
Они находились обычно позади оруженосцев, хотя часто и вступали в стычки и вводились в действие на передней линии, в случае же серьезного натиска противника, которому они не могли оказать должного сопротивления, отступали, группируясь на флангах и оставляя равнину открытой для действий тяжеловооруженных конников. Иногда они продолжали сражаться на флангах, но в случае победы всегда применялись для преследования разбитого противника.
Тогда тактического искусства, когда корпуса войск совместно маневрируют и обоюдно поддерживают друг друга, не существовало. Фактически тактические битвы выигрывались не маневрами или мастерством, но только грубой силой.
Поле тогдашней битвы представляло собой скопление тысяч отдельно сражающихся воинов, а сражение распадалось на поединки, сильно напоминая дуэли. Единственным представлением тактического свойства считалось стремление воспользоваться преимуществами ветра или солнца, поскольку при лобовом противостоянии это часто оказывало особое влияние на сражающихся, с трудом видевших через узкие отверстия. Отблески солнца, мельчайшая пыль явно делали ситуацию неравной.
Повсеместное распространение кавалерии и ее универсальность требовали тактической квалификации, поскольку все народы сражались по одному и тому же принципу. Они не испытывали необходимости достижения преимуществ маневрированием. Командующие вовсе не были тактиками, но просто воинами, выделявшимися в своих армиях за личное боевое искусство и храбрость во время рукопашного боя.
Как уже отмечалось, обучение в мирное время было весьма суровым и включало непрекращающиеся физические упражнения, весьма трудные и тяжелые. Совершенно очевидно, что никогда ранее воину не были так необходимы личная физическая сила и выносливость, а также владение оружием, достигавшиеся при совершенном и продуманном индивидуальном обучении, как во время расцвета рыцарства.
Единственным стремлением с самой ранней молодости было довести физическую силу и ловкость в верховой езде и владении оружием до высшего совершенства. Главным и часто единственным занятием всей жизни была подготовка к войне и совершение выдающихся подвигов; увеселения мирного времени состояли в охотах и участии в турнирах как подражаниях боевым поединкам.
А вот военное искусство на некоторое время утратили. Вместо совместных действий, направлявшихся общим планом и боевым порядком по установленным правилам, каждый рыцарь со своими оруженосцами сражался на свой страх и риск, полагаясь исключительно на свой опыт. Соперничество между родами сводилось к поединкам между главами, которые изо всех сил стремились стать первыми среди других.
Невероятно высокий престиж и влиятельность кавалерии, практически полная неуязвимость рыцаря в предохранительном вооружении – все это породило и презрение, которое проявлялось в отношении пехоты, особенно из-за того, что на службу туда принимали исключительно низшие классы. Отсюда страстное стремление служить в кавалерии и презрительное отношение к службе в пехоте, что нельзя считать справедливым.
Хорошая пехота, отлично вооруженная, в частности, длинными копьями и тщательно обученная, могла с успехом защитить себя против нападения недисциплинированных и плохо управляемых тяжеловооруженных конников, чьи действия не отличались слаженностью и четким порядком, а также и единством командования.
Однако когда вся Европа стала полагаться на конных воинов, каждый человек достаточно высокого положения мечтал о службе только в кавалерии. Кто же тогда должен был принять на себя руководство пехотой? Кто мог решиться сформировать из подходящих элементов хорошую пехоту, вооружить и обучить ее? Однако пришло время, когда, как мы увидим в дальнейшем, население Швейцарии, где в силу географических особенностей страны было невозможно организовать кавалерию, было вынуждено полагаться исключительно на свою пехоту. Швейцарцы смогли создать армию пеших воинов, которые при столкновении с гордыми рыцарями показали им, что сила – это еще не все, главными остаются порядок, слаженность действий и военное искусство. Именно эти данные оказывают огромное влияние на ход боевых действий.
Фактически феодальные армии вовсе не организовывались на принципах, позволявших использовать тактическое искусство. Войска состояли из разноликой массы солдат, нередко хорошо обученных индивидуально и хорошо оснащенных. Однако им недоставало сознания своей общности и умения действовать как единое целое, это составляет сущность любой армии. Их феодальная зависимость требовала служить только сорок дней в году, так что их мобилизовывали только перед самым началом кампании, соответственно практически не оставалось времени, чтобы обучить их действовать согласованно. Высшее тактическое искусство достигается только через обучение, никогда нельзя достичь совершенства, если отсутствует военная система, основывающаяся на постоянной армии. Высокое развитие искусства маневрирования и перемещения масс войск в римской армии, особенно во времена Сципиона, следует приписать тому факту, что служба в римской армии продолжалась от десяти до двадцати лет.
Турниры, долгое время остававшиеся единственными военными упражнениями для рыцарей в Средние века, не использовались как школы тактики, поскольку для успеха в них требовалось только научиться искусно действовать оружием в бою один на один. Даже в тех случаях, когда друг против друга сражались две группы рыцарей, вовсе не требовалось тактическое искусство. Такие состязания представляли собой ряд поединков, где требовалось только уметь наносить и парировать тяжелые удары, демонстрируя искусство владения оружием, и проявлять выносливость, делая это долгое время. Когда мы вспомним, что полный набор турнирного вооружения и снаряжения весил примерно около 100 кг, то легко представим, что продолжительность сражений имела особое значение и выносливость сражающегося ценилась высоко.
Однако турниры устраивались не только ради улучшения боевой подготовки рыцарей, хотя это тоже являлось одной из целей. Они служили практически единственным развлечением того времени, были весьма популярны, поскольку позволяли собрать вместе огромное количество представителей знати, где те могли продемонстрировать свою изысканность в подборе коней и вооружения и искусство владения оружием в присутствии прекрасных дам.
Игры начинались обыкновенно примерным боем двух отрядов (melees) во главе с предводителями. Все правила были установлены с большой точностью, чтобы по возможности избежать опасных ранений. Как и во время боевых действий, оруженосцы и помощники выстраивались позади своих хозяев, чтобы помочь им, если тех выбивали из седла. Во время поединка использовалось более тяжелое оружие, чем на войне, так что никто не мог выдерживать его в течение целого дня. Иногда случалось даже, что рыцари задыхались в нем до смерти. Столь тяжелое снаряжение использовалось не только из желания развить силу и выносливость, но и ради того, чтобы предохранить участников от сильных повреждений.
Во время турниров осуществлялись также учебные нападения на укрепления и окопы, однако здесь не учили искусству маневрирования, поскольку все упражнения сводились к жестоким поединкам между рыцарями.
Как мы уже отмечали, во времена рыцарства военное искусство находилось в упадке. Пехота постепенно приходила в упадок, пока ее влияние на результаты военных сражений не свелось к нулю, и мы тщетно ищем свидетельства тактического искусства на полях сражений того периода. Только во время одного или двух сражений мы находим минимальные следы того, что сражения выигрывались благодаря использованию стратегии или совершенных на поле боя маневров.
В описании сражения при Гастингсе 14 октября 1066 года между Вильгельмом Завоевателем, стоявшим во главе нормандских рыцарей и армии саксов под руководством Гаральда, мы находим характерный пример тактики того времени. Король Гаральд занял оборонительную позицию и защитил свой фронт изгородью, изготовленной из кольев, щитов и плетней. Его войско в основном состояло из пехотинцев, в то время как у Вильгельма была почти исключительно кавалерия.
К счастью, сохранилось подробное описание сражения, данное Робертом Васом (Wace, Vace, ок. 1112 – ок. 1184), писавшим во время правления короля Генриха II Плантагенета, почти девяносто лет спустя после этого боя, когда еще в памяти людей были живы воспоминания о судьбоносной для Англии битве.
Вас дает точную картину хода этого сражения. Поскольку его описание содержит необычайно значимые детали, имеющие решающее значение, и отражает характер военного искусства своего времени, оно представляет огромный интерес для современного читателя, поэтому мы решили привести несколько отрывков из него, сохранив оригинальную и яркую лексику.
Итак, после описания построения армий и начала их схождения поэт переходит к изображению боевых действий.
«Вильгельм сел на своего боевого коня и крикнул Рожеру, называемому де Монтгомери: я очень на вас рассчитываю, ведите ваших людей туда и атакуйте их с той стороны. Вильгельм, сын сенешаля Осбера, честный, хороший вассал, пусть идет с вами и помогает вам. Возьмите с собой людей из Булони и Пуа и всех моих наемников. Ален Ферган и Эймери пусть атакуют с другой стороны, с ними пойдут люди из Пуату, бретонцы и все феодалы из Мена. Я же со своими приближенными, друзьями и родными буду сражаться в центре, где бой всего горячее».
Феодалы, рыцари и начальники копий были уже все вооружены. Пехотинцы были хорошо снаряжены, имели луки и мечи, на голове шапочки, и на ногах туго стянутые башмаки; некоторые были одеты в хорошие кожаные одежды, другие в узкое платье и имели металлические сапоги, блестящие шлемы, щиты за плечами и копья в руках. Все имели отличительные значки, по которым узнавали своих, так что норманн не мог поразить норманна, француз – француза.
Пехотинцы шли впереди, сомкнутыми рядами, рыцари следовали за ними, чтобы их поддержать. Рыцари и пехотинцы шли на своих местах, ровным шагом, соблюдая полный порядок, чтобы друг друга не обгонять и не разорваться. Все шли бодро и смело, лучники были наготове открыть стрельбу.
Гаральд созвал всех своих людей – графов, баронов, ленников – из их замков и из городов, дворов, деревень и местечек. Были собраны все крестьяне с тем оружием, которое имели, – палицами, копьями, вилами, дубинами. Англичане окружили свое расположение, где стоял Гаральд с друзьями и баронами, изгородью.
Гаральд знал, что норманны приближаются и намерены атаковать его, почему и окружил заблаговременно изгородью место, где стояли его люди. Он поднял рано утром своих людей, приказал им вооружиться и готовиться к бою и сам надел доспехи, соответствующие его знатному сану. Он приказал им и советовал своим баронам держаться как можно ближе друг к другу и сражаться в плотной массе, так как, рассеявшись, им будет потом трудно собраться.
«Норманны, – сказал он, – честные вассалы, храбрые и пешком, и верхом, славные рыцари на конях, опытные в боях! Все будет потеряно, если только они прорвут ваши ряды; они имеют длинные копья и мечи, но у вас острые копья и острые секиры, и я не думаю, чтобы их вооружение было лучше вашего; бейте только все, что попадется под руку, щадить нечего».
Английские (англосаксонские) крестьяне имели острые топоры и ножи. Они построили перед собой сплошную изгородь из своих щитов и дерева, так что не оставалось ни малейшей щели; таким образом, перед их фронтом было препятствие, которое норманны должны были преодолеть, чтобы сойтись с ними. Англичане намерены были ограничиться обороной за этой изгородью и если бы выдержали это намерение до конца, то, наверное, не были бы побеждены в этот день, так как всякий норманн, проникавший через препятствия, сейчас же падал под ударами топора или ножа, палицы или другого оружия. Воины Гаральда были одеты в короткие, узкие кольчуги, надетые поверх одежды, на голове имели шлемы. Они стояли в сомкнутых рядах, готовые к бою и с нетерпением его ожидая. Для прикрытия одного из крыльев войска была вырыта канава.
В это время показались норманны: головной их отряд шел по плоскому водоразделу; вплотную за ним шла другая, более сильная часть войска, которая повернула в другую сторону поля сражения и построилась подобно головному отряду в сомкнутую массу. Наконец показался еще отряд, покрывавший всю равнину; в середине его высилось знамя, присланное из Рима, около него находился сам герцог, лучшие люди и главная сила войска. Честные рыцари и вассалы, храбрые воины стояли здесь, а равно и знатные бароны, хорошие лучники и копейщики, которые обязаны были окружать и оберегать герцога. Прислуга, не принимавшая участия в бою, на обязанности которой лежало охранение обоза и запасов, двигалась позади.
Гаральд заметил приближение Вильгельма и увидел, что норманны разделились на три части, чтобы произвести нападение с трех сторон. Брат его Гурт подошел к нему, они стали около знамени, все просили Господа Бога охранять их. Около них собрались все их родственники и друзья: они просили не жалеть себя, так как теперь видно было, что никто боя не избежит. Каждый человек был в латах, опоясан мечом и со щитом за плечами. Большие топоры, которыми они собирались наносить страшные удары, были привешены на шее. Они стояли пешие, в сплоченных рядах, держались прямо и смело.
Норманны двинулись тремя отрядами, чтобы нападать с трех различных сторон; первый и второй отряды уже подошли, а третий, самый большой, с которым шел герцог и его люди, еще приближался. Все смело и бодро двигались вперед.
Как только оба войска сошлись, раздался страшный шум и крик. Слышен был звук труб и рогов и других духовых инструментов; видно было, как воины строились, поднимали щиты и копья, натягивали луки, готовые к нападению и к обороне. Раздался большой шум и воинский клич. И с обеих сторон войска зашевелились.
Норманны двинулись вперед, англичане сопротивлялись храбро; все имели бодрый и неустрашимый вид. И вот началась битва, о которой еще и теперь так много говорят.
Бой кипел с 9 часов утра, и до трех дня никто не мог сказать, кто одержит верх. Обе стороны держались крепко и сражались храбро. Норманнские лучники пускали в англичан тучи стрел, но те закрывались своими щитами, так что стрелы не могли причинить им никакого вреда. Поэтому норманны стали пускать стрелы почти прямо вверх, чтобы они падали на головы врагов. Многие англичане были ранены в голову и лицо, потеряли глаза, так что все стали опасаться поднимать их и оставлять лица открытыми.
Норманны убедились наконец, что англичане держатся очень твердо и их позиция неприступна. Они собрались на совет и решили обратиться в притворное бегство, чтобы выманить англичан из-за их прикрытия и побудить рассеяться по полю, так как были уверены, что, несомненно, одержат верх, если только англичане потеряют сомкнутость. Как было задумано, так и исполнено. Норманны обратились в бегство. Подумав, что враги уходят и никогда более не вернутся, англичане бросились их преследовать с громкими криками и вышли из своего убежища. Увидев это, Вильгельм тотчас приказал своим повернуть. Начался отчаянный бой, и англичане были разбиты. Если бы они не оставили своей позиции, то, вероятно, никогда не были бы побеждены. Атака конницы под предводительством нормандского герцога описана следующим образом: «Тут появились те, кто охранял его и никогда не покидал; их было около 1 тысячи воинов, они сомкнутыми рядами понеслись на англичан, массой своих коней и ударами рыцарей они пробили густые массы воинов Гаральда и разгромили их, храбрый герцог мчался впереди. Многие из англичан уже бежали, многие пали, многие были потоптаны конями. Многие богатейшие и знатнейшие люди пали во время бегства, однако все же англичане сплачивались в отдельных местах, сбивали с лошадей тех врагов, до кого могли дотянуться, и пытались сражаться, сбивая людей и убивая лошадей».
Ничто не позволяет составить более ясное представление об образе ведения боя в XI веке, чем это интересное повествование, которое выгодно отличается от прочих тем, что было написано вскоре после сражения, а многие его детали подтверждаются в изображениях на гобелене из Байе.
Сражение при Бувине
Следующее сражение, детальным описанием которого мы располагаем, произошло при Бувине (Фландрия), оно состоялось в 1214 году между войсками короля Франции Филиппа II Августа и германского императора Оттона IV, где первый одержал решающую победу.
Армия Филиппа II состояла преимущественно из кавалерии, ему удалось выманить императора из пересеченной местности на плоскую равнину, где его всадники получали преимущество во время боя. Услышав, что французский король выступил, и поверив, что он стремится избежать сражения, Оттон стал преследовать его. Узнав об этом, Филипп послал на разведку виконта де Мелюна с небольшим количеством легкой кавалерии и арбалетчиков, чтобы прояснить ситуацию, отправившись по направлению к врагу.
Вскоре Мелюн встретился с армией императора, перемещавшейся в боевом порядке, их лошади были одеты в защитное вооружение, кавалерия построена за пехотой. Таково было обычное построение перед боем. Виконт тотчас увидел, что вражеские войска приведены в боевую готовность, и отправил шевалье Герена с сообщением к королю Филиппу II, сам же продолжил наблюдать за перемещениями противника.
Численность пехоты в германской армии была большой. Хронисты пишут, что они могли воевать даже против кавалерии. Пехота была вооружена длинными копьями. Император выдвинулся вместе со своей пехотой вперед, а его тяжелая кавалерия осталась в тылу. Английские союзники расположились справа, фламандцы – слева. Французы построили примерно такой же боевой порядок, их пехота заняла переднюю линию, кавалерия заняла позиции сзади.
В описании сражения заметны черты тактической концепции, поскольку, видимо, тяжелые конники были построены по эскадронам с промежутками между ними, в которых после перехода через мост в Бувине расположилась пехота, чтобы занять свою позицию впереди. Возможно, эскадроны состояли из контингентов разных рыцарских баннеретов, сведенных вместе и образовавших тактические единицы.
Легкая кавалерия построилась на флангах, поддерживаемая тяжелой конницей. Битву открыл шевалье Герен, отправивший 150 легких конников атаковать фламандских рыцарей врага, находившихся на левом крыле. Похоже, он вовсе не рассчитывал, что эта атака будет успешной и небольшой корпус легковооруженных войск сможет добиться какого-либо позитивного результата. Скорее всего, он хотел внести смятение в ряды врагов, прежде чем повести основной корпус тяжеловооруженных рыцарей в решительную атаку. Герен явно понимал значение резерва в действиях кавалерии и, действительно сохранив главные силы, достиг преимущества.
Битва в центральной части началась с боя между двумя корпусами пехоты, в которой французские пешие солдаты, низшие чины, поспешно собранные и плохо оснащенные, быстро потерпели поражение от немецких батальонов, подавивших их и внесших беспорядок в ряды французских конников.
Пехотинцы почти захватили французского короля, который был сбит с коня ударом копья. Завязалась отчаянная схватка, где в рукопашной долго не было перевеса ни с одной стороны, пока превосходное мастерство французской кавалерии не решило исход дня в свою пользу.
При описании этой битвы упоминается атака на фланге, равно как и встречное выступление, призванное уничтожить реальные последствия прорыва, которые доказывают, что начало проявляться некое подобие тактики. Отметим и другой факт, упомянутый в описании этого действия, и представляющий особый интерес – одно из первых свидетельств о ценности совместных действий кавалерии и пехоты.
Тяжелое вооружение знати, их искусство в использовании оружия, вес и мощь их лошадей, презрение, с которым они относились к службе в пехоте, принесли, как мы увидели, свои плоды. Кавалерия не только заняла лидирующее положение, но и практически осталась единственной силой в армиях того времени. Обычно успешную идею стремятся довести до крайности. Так и произошло с рыцарями. Неуязвимые, доверявшие своему оружию, верившие, что оно защищает их и способствует успеху, они сделали его настолько многообразным и тяжелым, что носившие его воины буквально падали от изнеможения и практически задыхались от плотно прилегавшего головного убора. Когда рыцарь падал, то он часто не мог подняться без посторонней помощи, с некоторым усилием он мог снять свой шлем и восстановить дыхание. Возможно, примерно в это время один из немецких императоров заметил: «Предохранительное вооружение не только защищает его носителя, но и мешает ему причинить вред противнику».
Сложности, вызванные несдержанностью при использовании защитного оружия, иллюстрируются двумя случаями, произошедшими во время сражения. Командовавший правым крылом союзной армии граф Булонский сражался необычайно упорно. Когда началось сражение, он поставил корпус отборной пехоты (700 брабантцев) в виде круга из двух рядов воинов, а сам занял свою позицию в центре.
Спереди его круга, ощетинившегося пиками во всех направлений, оставили проход, который он захотел оставить для натиска. Для атаки он выходил из круга и бросался на неприятеля, а когда чувствовал себя утомленным боем, то уходил назад в круг, который, пропустив его, смыкался и останавливал натиск неприятельских конников, пока рыцарь снимал шлем и восстанавливал дыхание.
Другой случай связан с двумя корпусами враждебных рыцарей или жандармерии: сражаясь друг против друга, они останавливались как бы по обоюдному согласию в середине схватки и снимали шлемы, чтобы вдохнуть свежего воздуха и получить передышку. Так в сложившихся обстоятельствах не могло долго продолжаться, поскольку пехота снова заняла свою относительно правильную позицию, и тот факт, что круг графа Булонского успешно служил местом укрытия для него от атак тяжелой кавалерии, говорит многое об упорстве и дисциплине выбранных им копейщиков.
Во время этого сражения также отметим, что Филипп II Август располагал корпусом пехоты, видимо регулярного характера, которых называли «вооруженными сержантами». Коммунальной милицией назывались формирования из городских коммун, они отличались лучшими качествами и более высоко ценились, чем обычная пехота феодальных армий, набранная в своих ленах феодалами.
Наименование «сержанты» иногда использовали и для обозначения личной охраны, но также и всех солдат под командованием рыцарей, особенно тех, которые сражались за рыцарями во второй линии.
Из книги Армия императорского Рима. I-II вв. н.э. автора Голыженков И АВООРУЖЕНИЕ, СНАРЯЖЕНИЕ И ОДЕЖДА Командиры Судя по тому, что доспех офицера, изображенного на алтаре Домиция Агенобарба (вторая половина I в. до н. э.), похож на тот, что фигурирует на колонне Траяна (начало II в. н. э.), «мода» на доспех позднеэллинистического типа
Из книги Первая мировая война 1914-1918. Кавалерия Российской Императорской гвардии автора Дерябин А ИУНИФОРМА, СНАРЯЖЕНИЕ, ВООРУЖЕНИЕ ГВАРДЕЙСКОЙ КАВАЛЕРИИ Служба в гвардейской кавалерии обходилась офицерам очень дорого - все обмундирование, снаряжение и лошади приобретались ими за собственный счет. Г.А. фон Таль писал: «Форма (…) была очень дорогая. Офицерский ментик
Из книги Легионы Рима на Нижнем Дунае: Военная история римско-дакийских войн (конец I – начало II века н. э.) автора Рубцов Сергей МихайловичЗащитное снаряжение и наступательное вооружение Прежде чем рассматривать конкретные предметы вооружения армии Децебала и его союзников, необходимо заметить, что дакийские войны начала II в. н. э. охватили территорию как Среднего, так и Нижнего Дуная, где проживало, как
автора Денисон Джордж Тэйлор2. Снаряжение, вооружение и тактика римской конницы в древние времена Снаряжение первых римских всадников было очень просто. Они носили короткую тунику, оставлявшую руки и ноги голыми; седел и стремян не было, на спину лошади клалась попона, которая удерживалась на
Из книги История конницы [с иллюстрациями] автора Денисон Джордж Тэйлор Из книги История конницы [с иллюстрациями] автора Денисон Джордж ТэйлорГлава III. Вооружение и снаряжение 1. Тяжелая или линейная конница Она должна комплектоваться из сильных людей, быть посажена на массивных лошадей и доведена до высшей степени сомкнутости при движениях. Вооружение ее - сабля и два револьвера, один на себе, другой - на
Из книги Битва при Креси. История Столетней войны с 1337 по 1360 год автора Бёрн АльфредВООРУЖЕНИЕ И СНАРЯЖЕНИЕ Вооружение и снаряжение в этих двух армиях практически одинаковы. Рыцари и кавалерия вооружены копьем, мечом, кинжалом, иногда булавой; в основном носили кольчугу, но постепенно в течение Столетней войны сменили ее на латы; боевые доспехи
Из книги Германские парашютисты 1939-1945 автора Кверри БВООРУЖЕНИЕ И СНАРЯЖЕНИЕ ВооружениеВооружение немецких парашютных войск мало отличаюсь от вооружения пехоты вермахта. Парашютисты использовали все стандартные виды легкого стрелкового оружия, пулеметов, минометов, гранатометов и огнеметов, принятых на вооружение
автора Денисон Джордж Тэйлор Из книги История конницы [без иллюстраций] автора Денисон Джордж Тэйлор Из книги История конницы [без иллюстраций] автора Денисон Джордж Тэйлор автора Денисон Джордж ТэйлорСнаряжение, вооружение, тактика ранней римской конницы Снаряжение и вооружение первых римских всадников было достаточно простым. Они носили короткие туники, оставлявшие конечности обнаженными, чтобы они могли легко спешиваться и садиться на лошадь. Конники не
Из книги История кавалерии. автора Денисон Джордж ТэйлорВооружение, снаряжение и тактика рыцарей Рыцари всегда сражались в доспехах. Сначала это были кольчуги, сделанные из сплетенных стальных колец, или же доспехи из тонких металлических пластинок. Они стали использоваться как основное средство защиты, голову стали
Из книги История кавалерии. автора Денисон Джордж ТэйлорОрганизация, вооружение и снаряжение кавалерии при Людовике XIV В этот период кавалерия европейских стран, за исключением турецкой, состояла из кирасиров и легковооруженных конников, которые, хотя и экипированные и одетые разным образом, всегда на самом деле оставались
Из книги История кавалерии. автора Денисон Джордж ТэйлорГлава 33. Вооружение и снаряжение Тяжелая, или линейная, кавалерия В такие подразделения и части следует набирать крепких мужчин, сажать их на сильных лошадей и обучать их как можно жестче, чтобы добиться предельной сомкнутости строя. Как уже упоминалось, вооружать их
Из книги Варяжская гвардия Византии автора Олейников Алексей Владимирович4. ВООРУЖЕНИЕ, СНАРЯЖЕНИЕ И УНИФОРМА В комплексе вооружения и снаряжения воина Варяжской гвардии переплетались как национальные элементы, так и собственно византийские. Император, военный практик Никифор II Фока отмечал, что для получения необходимого эффекта каждый
Главными действующими лицами на этом фантастическом турнире были рыцари и копья, которые и решили, кто есть кто. Главное отличие Турнира Святого Георгия — в неукоснительном следовании правилам и традициям турниров XV века, пика их развития. Рыцари сражаются в точных копиях рыцарских доспехов того времени без использования современных материалов и технологий. И победа в сшибке засчитывается только в двух случаях: если хотя бы один рыцарь выбит из седла или об него сломано копье.
Главное оружие рыцаря как в бою, так и на турнире — не меч, а копье. Копьем наносили первый удар в бою, «копьем» называли боевую свиту рыцаря, его отряд.
Закованные в броню рыцари на полном скаку сшибаются копьями со стальными наконечниками-коронелями. Тебя пытается сбить, считай, легковой автомобиль. Российский рыцарь Виктор Ручкин сравнивал ощущение при попадании в шлем с нокаутирующим ударом профессионального боксера. Каждый бой состоит из трех сшибок; если оба усидели в седле все три курса, то победитель определяется по очкам (по одному очку за каждое сломанное копье). Если же один из рыцарей выбьет другого из седла, то бой завершается. Большинство рыцарских турниров в Европе и Америке проводятся по облегченным правилам, а копья снабжены специальным бальсовым наконечником, который при ударе не просто легко ломается, но и очень эффектно «взрывается», разлетаясь фейерверком легких щепок. Такими бальсовыми, почти безопасными поединками в мире занимаются сотни энтузиастов. А вот сшибкой на цельнодеревянных копьях — Solid Lance Jousting — от силы 30 человек. Это бескомпромиссно мужественные и бесстрашные люди, и лучшие из них приезжают на Турнир Святого Георгия. Потому что знают — самые прочные и тяжелые турнирные копья делают русские. Никакой сосны, настоящая прямослойная пихта. И точно без сучков.
Колючий предмет
За копья, как и за многое другое на турнире, отвечает руководитель мастерской агентства исторических проектов «Ратоборцы» Артем Приходов. Мы сидим в мастерской и рассуждаем об эволюции этого древнейшего орудия убийства. Копье, оружие пехоты, изначально было, за редким исключением (например, македонская сарисса), довольно коротким, около 2 м, но очень эффективным оружием: куда ни ткни, противнику будет худо. Затем копья перекочевали в кавалерию. Техника конного боя требовала тонких и легких копий диаметром около 30 мм и длиной под три метра — до XIII века этого было вполне достаточно: копья легко пробивали любую кольчугу, самую распространенную в то время защиту. Древки копий в Европе традиционно делали из твердолиственных деревьев: ясеня или клена.
С появлением тяжелых доспехов начинает меняться техника конного боя. Копья становятся толще и длиннее, до 4 м, к тому же меняется главная задача — не убить, а выбить из седла: пленный рыцарь стоит несравнимо больше мертвого.
Одновременно с рыцарями появляются рыцарские турниры. В этих военных состязаниях погибших поначалу было не многим меньше, чем в настоящих войнах, — в отличие от сражений, на турнире рыцари практически всегда сшибались с равным по силе соперником. Так легкомысленно к потере главной ударной силы никто относиться не мог, церковь и правители пытались запретить турниры или хотя бы сделать их менее опасными. С этой целью внедрялись более гуманные правила, разрабатывались специальные турнирные доспехи и турнирное оружие, в первую очередь копья. На смену долотообразному боевому наконечнику пришел коронель с несколькими зубцами в виде короны, за что, кстати, он и получил такое название. Зубцы достаточно острые, чтобы не соскальзывать при ударе, но поскольку их несколько и они достаточно малы, такой наконечник не пробивал доспехи, а если это случалось, то не наносил глубоких ран.
Палка-выбивалка
В середине XIV века появляются турнирные седла с усиленной высокой задней лукой — выбить рыцаря из седла становится еще труднее. Копья делаются еще толще и становятся почти неподъемными. Мастера начинают задумываться о смене материала. На смену «боевому» ясеню приходит древесина более легких пород, например пихта. Она в два раза легче, в нижней части почти не имеет сучков, более гибкая и эластичная. Изменяется и геометрия древка — на смену усеченному конусу приходит биконическая форма: от руки рыцаря копье сужается в обе стороны. В самом толстом месте копье может достигать 60 мм в диаметре, сужаясь до 40 мм в тыльной части и до 20 мм в районе коронеля.
Появляется конусообразная металлическая защита руки — вамплейт, или рондель. Если раньше энергия столкновения расходовалась на пробивание доспехов и тела противника или передавалась этому телу, вылетающему из седла, то теперь выросшая масса бронированного всадника, седло с высокой лукой и специальный наконечник привели к тому, что копью некуда было деться. При ударе рыцарь не мог удержать копье. Чтобы оно не выпадало из руки рыцаря, в доспехе кирасы появляется стопарный крюк — фокр, а на копье — стопарное кольцо. И теперь вся энергия при столкновении тратится на разрушение копья.
Стенобитное орудие
В XVI веке рыцарство начинает терять военное значение, и турниры все больше становятся развлекательным спортом и представлением. Император Максимилиан, которого называют первым реконструктором рыцарства, тратит на развитие турниров огромные средства, турнирные доспехи достигают пика своего совершенства, становятся надежнее и безопаснее. И требования к копью все дальше уходят от требований к боевому оружию. Чтобы оно было заметнее, его начинают делать все более массивным — такое копье, толстое как бревно, может передать максимальный импульс противнику и повышает шансы выбить его из седла. Но удержать его становится практически невозможно, и для помощи на доспехах появляется еще один крюк сзади. Сломать такое копье крайне трудно, и поэтому со временем его стали делать полым — специально для того, чтобы оно легче разрушалось.
Впрочем, на Турнире Святого Георгия рыцари XV века сражаются копьями, напоминающими скорее стройное деревцо, а не мощное бревно. И теперь вы знаете, где и кто их делает.
Несмотря на то, что термин «боевые искусства» ассоциируется у нас, прежде всего, с Азией, было бы странно если бы и в средневековой Европе не существовала подобная система. Для людей, сделавших своей профессией и образом жизни войну, умение владеть холодным оружием было вопросом жизни и смерти. Одним из ярчайших представителей средневековой европейской школы боевых искусств являлся немецкий мастер фехтования (Fechtmeister) Ганс Тальхоффер.
Ганс Тальхоффер прожил короткую, но яркую жизнь. Родился он приблизительно в 1420 году, умер в 1460. То есть прославленный "мастер оружия" прожил всего 40 лет. По нынешним меркам очень мало. Но оставил после себя этот человек богатейшее наследие. Ганс являлся автором, по крайней мере, шести трактатов по фехтованию, в которых рассматривались различные методы боя с оружием, рукопашного боя и конного поединка.
Тальхоффер был продолжателем традиций другого великого фехтовальщика, скажем так, основоположника кодифицированного европейского фехтования - Иоганна Лихтенауера. Эдакого Миямото Мусаси средневековой Европы. Влияние Лихтенуэра на немецкую фехтовальную традицию невозможно переоценить. Не зря "мастера оружия" 14-16 веков, называли Иоганна - Гроссмейстером. К сожалению учебник фехтования Лихтенауэра до нас не дошел.
Сам Ганс Тальхоффер был хорошо образован и, в лучших традициях Возрождения, интересовался астрономией, ономастикой, математикой и военным искусством.
Первые документальные свидетельства о нем относятся к 1433 году, когда Тальхоффер находился на службе у архиепископа Зальцбургского. В 1443 году он пишет свой первый манускрипт на тему фехтования - MS.Chart.A.558, в котором почти полностью отсутствует текст (151 лист, 178 рисунков, 41 страница текста, в данный момент хранится в г. Гота). По-видимому, он был призван помогать при обучении. В это время Тальхоффер служит многим влиятельным клиентам, среди которых и королевский род южной Германии.
В середине 1450-х Тальхоффер работает в Цюрихе, обучая там боевому искусству. Там же выходит третья редакция его рукописи, значительная расширенная. Наиболее полная копия этого трактата хранится в Королевской библиотеке Копенгагена. Называется она "Alte Armatur und Ringkunst" (Старое Вооружение и Искусство Борьбы), содержит 150 листов, год издания 1459.
Но настоящим шедевром является его последний, самый объемный трактат появившийся в 1467 году. Этот фехбук был посвящен другому знатному клиенту, Эберхарду I Вюртембергскому.
Предпологают что Тальхоффер был членом или даже основателем такого средневекового феномена, как фехтовальное братство. Так называемой Гильдии св. Марка. Однако первые сведения о деятельности этой гильдии датированы лишь 1474 годом.
Рыцарский или богатырский конь – не просто мощная лошадь, способная везти всадника в полной амуниции. Это была боевая единица, которая давила врага и не отступала назад. Специальная подготовка делала из мирного травоядного выносливого хищника.
В средние века конница играла важную роль. Но искусство верховой езды было развито довольно плохо. В частности, не из-за того что всадник не умел управляться с лошадью, а потому что просто не мог – латный доспех весил от 25 до 60 кг. В случае излишней маневренности всадник рисковал сломать спину и себе и коню. Поэтому передвигались в основном шагом, а в бой неслись галопом. Ни о какой облегченной или учебной рыси речь, естественно, не шла.
При абсолютной обездвиженности всадника – повиновение и контроль лошади должны были оставаться максимальными. Поэтому, и управление было соответствующим – они кололи по бокам острыми шпорами, резко тянули повод, раздирая губы. В общем, всячески давали лошади понять, что всякое непослушание грозит ей новой болью.
Но и не всякого коня брали на войну – предпочтение отдавалось спокойным, но при этом быстрым и выносливым особям, которые были способны долгое время безропотно вести своего всадника. При этом он должен был быть жеребцом, чтобы сохранять агрессивность в бою. Боевые кони рыцарей были по преимуществу тяжеловозами, облагороженными примесью кровей чистопородных жеребцов, а то и чистокровных арабов. Одной из пород боевых коней средневековья была «дестрие» - крупные лошади, выведенные из тяжеловозов времен Великого переселения народов. Один такой конь весил до 1000 кг и ростом достигал 175-200 см в холке. Сегодня порода рыцарских коней канула в лету. Но наиболее схож с ней из современных видов – английский шайр.
Как выбрать коня
Чтобы подготовить боевого коня сегодня не обязательно приобретать чистокровного шайра за неслыханные деньги. Скорее он наоборот должен быть полукровкой, которые всегда выносливее и здоровее выведенных пород. Искать гиганта ростом в 170 сантиметров тоже не обязательно – подойдет вполне 150-160 – в конце концов, вы не с сарацинами воевать идете. Опять же, в нынешнее время можно обойтись мерином, но не старше трех лет. Он должен быть не запуганным, и с тугим ртом (у некоторых лошадей очень чувствительные губы – такие особи будут экспрессивно реагировать на любое резкое движение поводом).
Первый тест на пригодность - желание по первой команде скакать галопом, но при этом не нести и не переходить в безумный карьер, с тяжелым человеком не менее 100 кг в седле. В галоп при этом лошадь должна спокойно срываться с места, а не переходить из рыси. Если коня надо постоянно подгонять – по словам экспертам он для войны и реконструкции не подходит. А еще конь должен быть максимально непугливым – чтобы определить это, достаточно взмахнуть у него перед головой палкой, или как можно ближе подъехать к незнакомому человеку. Если конь не шарахнется – тест на профпригодность пройден.
Дрессировка
Возвращаясь к средневековым рыцарским «дестрие», помимо их физической выносливости, стоит еще раз упомянуть их невероятное послушание. Если вы когда-нибудь сидели на лошади, то вы, скорее всего, знаете, что этим животным не свойственна самоотверженность ради человека. Обычная лошадь может испугаться внезапно вылетевшей из кустов птички и три полных круга по полю не реагировать на все ваши поползновения как-нибудь ее успокоить и остановить. А боевые кони шли на вооруженную пехоту, хотя их природный инстинкт, как и у всех копытных, подразумевает бегство от опасности. Кроме того, всякое обязательство по отношению к всаднику, особенно в экстренной для животного ситуации, заканчивается тогда, когда всадник оказывается сброшен. При желании это не сложно организовать. Обычная лошадь никогда не попрет на людей – ей нет от этого никакой пользы, а неприятности ей не нужны. Поэтому – одна из особенностей боевого коня – умение не отклоняться от заданного курса. Если кто-то стоит у лошади на пути, тем хуже для него. При этом кавалерия могла только атаковать. Если лошадь не направляли на встречу атакующего врага, то в связи с угрожающей ситуацией, кони предусмотрительно принимали решение о бегстве. В конце концов, у этих животных не было никаких долгов перед Родиной.
Как тренировать
Итак, как воспитать в своем питомце боевой характер, в случае если у него есть задатки. Во-первых, стоит начать с физической подготовки, то есть укреплением мышц, связок, развитием гибкости и мягкости. Первые упражнения будут на управление – научите ее ходить вольтом, змейкой, а не просто бегать по прямой. А еще, очень важно, чтобы он ходил быстрым шагом. В конце концов, это был основной аллюр средневековых рыцарей.
Выносливость хорошо вырабатывается чередованием шага и галопа. Полезна рысь или галоп по глубокому песку или снегу. Но с этим нужно быть очень аккуратным, чтобы лошадь не повредила ноги. Кроме того, это упражнение – сильная нагрузка на сердце. Естественно все упражнения нужно проделывать сначала на шагу, потом на рыси, и только потом на галопе.
Очень важно, чтобы занятия были регулярными, но при этом разнообразными. Нужно менять привычный ритм занятий и предлагать коню нестандартные новые задания (для начала пройти бродом, потом пройти под низко висячей веткой и т.д.). Таким образом, вы приучаете коня доверять вам. Ну, и, конечно же, не стоит забывать про поощрение за выполнение команды.
Помимо этого, настоящая боевая лошадь должна уметь ходить назад (осаживание), в бок (принимание) и прыгать хотя бы на метр, через препятствие любого типа – бревно, ручей, огонь. Если лошадь заупрямилась и отказалась прыгать через препятствие, вы обязаны пройти с ней через него, иначе она воспримет «халтуру» как норму.
Каприола и пируэт. Психология хищника
Отличие боевых коней от обычных заключалось не только в их храбрости и повиновении, но и в умении сражаться. Боевой конь – не только средство передвижения, это боевая единица, воин. Например, уже упомянутый дестриец, согласно источникам, мог наскоком опрокинуть десяток пехотинцев. Породы боевых лошадей, злых и агрессивных выводили специально. И в бой шли только жеребцы. Конь должен был не только не сворачивать с изначально безумного для него курса, но и уметь уклоняться от ударов. Их учили этому тупыми стрелами и копьями. Более того, он должен был сам первым атаковать. Для этого перед ним выставляли мишень и начинали, буквально, доводить его, не давая отступать, до тех пор пока он не начинал защищаться передними ногами.
До нас дошли некоторые фигуры, к которым был приучен средневековый боевой конь. Правда, сегодня они считаются «высшим пилотажем» выездки. Если рыцаря окружала вражеская пехота, конь вздымался на дыбы, и всадник получал возможность разить мечом нападавших с обеих сторон. Эта фигура называлась «левада». Если конь, стоя на задних ногах, совершал три - четыре прыжка вперед, то ему часто удавалось разорвать кольцо нападающих. Эти прыжки назывались «курбетами». Когда всадник с помощью коня вырывался из окружения, то заставлял коня совершить высокий прыжок, причем конь сильно бил копытами, находясь еще в воздухе. Эта была «каприола». Под конем возникало свободное пространство, так как пешие враги стремились убраться подальше от опасных ударов. После каприолы конь, приземлившись, молниеносно совершал пируэт (поворот на дыбах) и, устремляясь в образовавшуюся брешь, атаковал противника. Боевой конь – отчасти хищник. В нем вырабатывали привычку отвечать контратакой на атаку, желание причинить вред. И все же, по словам историков, рыцари так и не смогли преодолеть тот момент, что лошадь ни на кого не нападала по собственной инициативе, - заметив что потерял всадника, дестриэ сразу превращался в мирное травоядное и сматывался куда подальше от кровопролития.